«Хорошим танцорам ничто не мешает!»Беспощадный рассказ про танцы. Дописан. Можно поставить себе уже наконец хоть одну вкусную галочку.
...............
ВступлениеНедавно писала рассказ про танцы, вдохновившись одним ярким видео. В нём совершенно восхитило то как танцоры невероятно классно передают через танец ощущения (конечно, танцы частенько бывают очень эстетичными, но тут прямо искрилось и вообще очень красивая и живая пара оказалась). Там разыгрывалась сценка спасения моряка, который попал в крушение. Девушка его откачивала, а он потом кааак вскочил и кааак начал за ней приударять))). Она от него бегала, а он — за ней XD. Забавно и красиво.
В этом рассказе акцент также на танцах. На свободе, точнее: на высвобождении себя из рамок, из границ. Не думала выкладывать, но тут попался очень хороший визуал, поэтому решила всё-таки написать сюда. Вообще это, пожалуй, не рассказ с завязкой, кульминацией, развязкой... а просто наброски про некоторую группу героев с общей идеей "Танцы". Можно это развернуть в более широкое, но пока хочется оставить как есть.
Немного про героев: они очень контрастные, особенно прекрасны вот эти контрасты: когда вроде одинаковые жесты и движения, но у одного выходит ярко, с чувством и энергетикой, а у другого: схематично, холодно, под жёстким контролем.
Это так интересно прописывать, когда один герой весь такой немного замкнутый и неумеющий выглянуть за границы, живущий в рамках стереотипов и неспособный к гибкому мышлению. А второй, наоборот, умеет даже в работу внести искру жизни, использовать эту энергию, отдаваться делу с искренней любовью. И вот он первого как будто растрясывает и вносит в его жизнь яркость. Вытаскивает из этой скорлупы. И уходит в закат, оставив разбираться с этим новым неизведанным миром 
.
Именно об этом рассказ. О том, как порой в жизни, где ты профи в своей области, где у тебя всё вроде как чётко и правильно, вдруг возникает человек, который переворачивает твоё восприятие с ног на голову. И благодаря которому ты выходишь за установленные тобой шаблоны и понимаешь, сколького ты не замечал. Меня бы кто растряс XD. Напиши себея сам, называется. Пример самбы:
zen.yandex.ru/video/watch/6193e7626213d059f5c51... .
Пожалуй, это отличный пример того, что танцы это не только страсть и всякие эффектные изгибы и соединения тел. Это, прежде всего, динамика, высвобождение энергии, умение владеть собой, не бояться быть смешным
(глупо, но я вот реально чувствую стыд, когда танцую!). В танцах нужно уметь отпустить себя, уметь перестать думать, отдаться этому ритму, этому яркому и светлому чувству... И улыбкааа без сомненья вдруг коснёёётся ваших глааз. И хорошеее настроееение не покинет бооольше вас.
Визуал в рассказе просто ради визуала. У меня герои рисуются немного другими....
Первая глава.
Урок. Танцевальный зал постепенно пустеет: танцоры расходятся по домам, и только самые упорные всё еще продолжают репетицию. Один из таких раз за разом воспроизводит фигуры самбы, технично и плавно передвигаясь, кружа по выбранному им квадрату. И пусть он и танцует без партнёрши, кажется, та незримо парит в воздухе при каждом жесте.
Но всё же… пускай движения безукоризненны и безошибочны, чего-то в них недостаёт.
Оллджер неторопливо складывает руки на груди и наблюдает ещё немного.
Нет...
искры.
Впрочем, не так. Наверняка она и есть где-то внутри: только танцор её не может высвободить. Или, возможно, нарочно старается закрыть внутри все чувства.
Даже забавно, что Энджи так увлеклась.продолжение под катом
Оллджер подходит ближе и прерывает очередной заход движением руки: ладонь ложится на плечо танцора, сжимая и словно направляя вниз.
"Танец без чувств бессмысленен, — негромко сообщает он, — Одних техничных движений мало." И добавляет: "Могу предложить урок, чтобы помочь устранить слабости".
В ответ звучит высокомерная усмешка: "Как самонадеянно." А потом руку с плеча небрежно стряхивают: "Я занят. Нет времени на развлечения".
Похоже, на этом разговор следует считать законченным, однако Оллджер только улыбается. Во время наблюдения он откровенно заскучал, теперь же внутри зарождается намёк на интерес. Есть что-то удивительно прекрасное в том, чтобы пробуждать спящие в глубине людских сердец эмоции.
Бросаться в пропасть и выскальзывать наружу из самых недр стихии.
Вступать в противоборство и выигрывать.
Для него танец это — вечный вызов.
Себе. Другим. Пространству.
В эту игру он никогда не прекратит играть.
"Десять минут, — предлагает Оллджер, — Дай мне десять минут, чтобы показать разницу".
Он быстро вскидывает руку, указывая на стул, который одиноко примостился под зеркалами. Танцор, хмурясь, отслеживает его движение и явно ненадолго задумывается. А после внезапно делает небольшой шаг...
Может, ему просто охота поскорей покончить с помехой... может, немного любопытно. Как бы то ни было: обратный путь уже закрыт.
Оллджер, всё с той же улыбкой, присаживается перед своим внезапным зрителем и быстро скрещивает их мизинцы, скрепляя сделку.
"Показываю один раз, — говорит он, — Смотри внимательно".
Лицо напротив выражает лёгкую растерянность. Похоже, танцор немного сбит с толку, поэтому даже не находит слов для ответа. Но наконец он всё-таки кивает: "Только один раз. И не мешайся потом под ногами."
И когда Оллджер встаёт в позицию, его лицо вновь принимает вид холодной маски.
...
Первое, что узнают при изучении танца это ритм.
И раз, и два... и три, и четыре.
Однако попадать в ритм это ещё не значит красиво двигаться. Настроить мысли, чувства, тело — всё вместе для погружения в танец — вот где загвоздка.
Расслабиться, отдать бразды правления в руки энергии, скрывающейся внутри тебя. Позволить чувствам проявляться в каждом жесте.
Жить музыкой, слышать её звучание сутью, а не ушами.
Замечать эти лёгкие вибрации в ногах, искры, скользящие по мышцам рук.
Мягкие волны, касающиеся твоих волос.
Танцевать, будто бы мир вокруг отходит на задний план.
Больше нет расстояния. Нет пределов.
И нет людей.
Закрыв глаза, проникать в каждую пульсацию, каждую ноту.
Жить музыкой.
...
Обрывки образов мелькают в памяти.
Эмоции? Что есть эмоции? Когда ты только узнаёшь себя, вплетаясь в первые изгибы танца, эмоции сначала весьма корявы. Однако как и рука, зажатая и жёсткая, становится округлой и уверенной, так и эмоции настраиваются как фортепьяно.
Танцуя, ты уносишься куда-то вдаль. Ты вне себя, ты больше и сильней. Достаточней.
Сейчас в тебе сосредоточена вся мощь и всё величие Вселенной.
Ты слышишь только пульс... биение сердца.
Танец... это твоё дыхание.
Танец... это...
Мысль ускользает, растворяется в движении. Движение — в музыке.
Он здесь... и в то же время: он везде. Сейчас есть только этот ритм. Есть только бурлящий поток где-то под кожей. Накатывающая эйфория.
И бесконечность.
...
...
Шаг. Ещё шаг.
И поворот.
Горячий поток понемногу отступает, и Оллджер открывает глаза.
Танцор, оказывается, встал со стула. Он выглядит сейчас как будто некая сила тянет его продолжить танец. Однако вот музыка стихает, и он недоумённо хмурится.
Оллджер негромко хмыкает: "Да, Энджи тут придётся потрудиться".
Танцор в ответ склоняет голову набок: "Что? Ты знаком с Энджи?"
"Я здесь как раз из-за неё. Думаю, тебе стоит сменить партнершу."
Тот хмурится: "Не лезь не в своё дело".
Танец едва успел закончиться, а он уже вернул лицу прежнюю мрачность: да уж, такой талант определённо не каждый день найдёшь! Однако Оллджер не собирается вступать в дискуссию: раз цель достигнута, здесь больше делать нечего.
Махнув рукой, он покидает зал, сосредоточившись на лёгком послевкусии внутри.
И жаре в разгоряченном от самбы теле.
...
...
...
Вторая глава.
Ужин. Спустя неделю Энджи приводит своего партнера на семейный ужин, даже не пожелав предпредить. Она витает в облаках мечты, где нет места для размышлений и для рассчётов. Для танца эта лёгкость как нельзя лучше, однако в жизни из-за неё порой могут случиться недоразумения.
Оллджер спускается в столовую, когда уже все в сборе, и безучастно садится на своё место.
"Что в голове у его сестры?" Впрочем, разве это не очевидно?
Дождавшись наконец, Энджи радостно представляет гостя: "Это мой друг" с таким лицом, словно на фоне уже звонят колокола.
"Друг, да?" Оллджер вскидывает брови. Но сестра просто игнорирует его, чуть только не сияя.
В упорстве ей, конечно, не откажешь.
"Да разве стоит так стараться, если отдачи нет? Она достойна того, чтобы мужчины сами склонялись перед ней.
А не затягивались в любовные сети путем интриг." продолжение под катом
Её партнер явно не осознает, в какой роли тут оказался. Он кивает родителям по очереди: "Благодарю за гостеприимство. У вас чудесная дочь." Как будто подливает масла в огонь. Бушующее яркое пламя незримо взмывает в воздух.
Однако остальные будто не замечают.
Приборы мелодично звенят о тарелки, и ужин продолжается. Вот только над головами словно тучи витает атмосфера ожидания.
...
Но наконец, последний кусок исчезает с белого фарфора, и Оллджер под предлогом экспресс-экскурсии, заманивает танцора, Кёртея!, надо бы запомнить, к себе.
"Не стоило принимать приглашение", — говорит он.
Тот смотрит прямо в лицо, словно бросая вызов: "И почему же?"
"Ты готов сделать предложение моей сестре?"
Кёртей на миг теряет дар речи. Забавно, уже не первый раз: может, и правда, дать ему пару уроков танцев? Настолько не знать себя, настолько не считывать происходящее — чревато трудными последствиями.
"... Что?"
"Не думаешь же ты, что этот ужин был просто дружеским?"
Внезапно Кёртей начинает хохотать. Его смех как будто дуновенье свежего воздуха, искренний и так подходящий для того, чтобы испортить всю затею. Нет уж, нельзя бросать на полпути! Хотя бы ради сестры нужно попробовать вытащить этого мечехвоста из панциря. Губы невольно расползаются в улыбке: а ведь удачное сравнение!
Кёртей, не зная его мыслей, спокойно произносит: "Энджи — отличная партнерша, но отношения и работу не нужно смешивать. "
Сейчас его лицо довольно близко, как будто он специально рассматривает своего нового знакомого:
"Но я не ожидал увидеть здесь тебя..... Зачем ты приходил в тот раз?"
Конечно же, чтобы проверить, что ты за фрукт.
"Хотел удостовериться, что партнер Энджи ей подходит... Теперь я убеждён, что вашей паре от совершества далеко."
Кертей снова мрачнеет: "В чём основание для таких выводов? ..."
Однако прежде чем успевает прозвучать ответ, дверь с лёгким скрипом растворяется.
"О, вот вы где!" — Энджи влетает в комнату, такая счастливая и светлая.
И разговор снова встаёт на паузу.
...
...
Вечерняя репетиция подходит к концу, и Энджи улыбается: "Спасибо, что пришел вчера. Ужин прошёл отлично."
"Не думаю, что все с тобой согласны".
Губы Кёртея изгибаются словно в насмешке.
"Ты говоришь про Оллджера? ... Он всегда кажется вредным поначалу, но стоит узнать его получше, ты убедишься, что первое впечатление — обманчиво".
"Да неужели?"
"Он что-то тебе сказал? Я так и знала! ... Я так хочу, чтобы вы с ним поладили: уверена, вы можете найти что-нибудь общее".
Кёртей подхватывает обе их сумки, чтобы донести их до раздевалки: "И что же нравится твоему брату?"
"О! Это просто. Он одержим танцами, — хмыкает Энджи, — Однако вряд ли можно с ним сойтись на этой почве. Он слишком... погружается. Слишком строг к каждому движению. В детстве я пыталась брать с него пример, но так проникнуться не получается. Мне кажется, что он не смог бы без танцев жить!"
Она задумывается на мгновение, осознавая, что удалилась от изначальной цели: "... Помимо этого... А! Он собирает декоративные фигурки из дерева. Знаешь, такие выточенные статуэтки. Уединяется иногда у себя в комнате и сам их делает. И после соревнований за границей всегда привозит пару таких фигурок."
Кертей пожимает плечами: "Никогда ничем подобным не занимался. Что-то ещё?"
Энджи легонько его пихает: "Я знаю, что ты тоже — натура творческая!. Чего стоят твои гравюры!"
"Что насчёт спорта?"
"В детстве мы оба занимались катаньем на коньках."
Кёртей сжимает губы плотнее: "Не переношу их."
"Ты не умеешь кататься? " — Энджи улыбается. И вдруг воодушевлённо предлагает: "Отличный повод для сближения: мы можем поставить тебя на лёд!"
"Не стоит... Вот, мы пришли".
Дверь раздевалки раскрывается и вскоре отрезает их друг от друга.
...
...
Очередные соревнования остаются позади. Оллджер, оставленный партнёршей на растерзание тренеру, вполуха слушает его нравоучения, следуя к выходу.
Как много лишних слов!
Советы тренера бывают как полезными так и не очень, но в этот раз их слушать бессмысленно. Оллджер и сам отлично знает, в чём его сила, а что требует правок. Хотя, оценивая сегодняшнее выступление, он даже не находит к чему придраться.
Программа выполнена без погрешностей.
Закрыв дверь, Оллджер внезапно замедляет ход, видя знакомый силуэт: у стены застыл объект воздыханий сестры, такой же эмоциональный, как и сам камень за его спиной.
Заметив выходящих, тот делает движение навстречу, предоставляя шанс избавиться от лишних звуков.
Оллджер махает рукой тренеру и с деланным удивлением подмечает: "Мы стали встречаться слишком часто".
В ответ следует долгий взгляд. После чего губы напротив разжимаются, и их владелец произносит: "Какой результат?"
"Первое место", — Оллджер даже не видит смысла отвечать. Разве можно позволить себе что-то другое?
Кёртей усмехается: "Тогда это может пригодиться": в его руке — бумажный сверток.
Оллджер без особого интереса шуршит обёрткой, но неожиданно его движения прекращаются. Знакомый едва заметный запах древесины и краски ни с чем не спутать.
"Энджи тебе сказала? — он вновь приподнимает взгляд, — Ты заявлял, что времени на развлечения у тебя нет. Разве сейчас ты не напрасно тратишь время?"
Пальцы невольно скользят по дереву, почти влюбленно изучая его изгибы.
"Хорошая работа".
Отличная даже! К тому же... разве это не веский повод? Не позволя себе передумать, он говорит: "Раз уж ты ращедрился на подарок, я должен предложить что-то взамен. Как насчёт небольшого мастер-класса?"
"Как тогда?" — голос Кёртея звучит неуверенно. Где же подначка про самонадеянность?
Похоже: лёд тронулся, и глубоко внутри он понимает, что нужно что-то поменять. Что ж: с этим уже можно работать!
"Не совсем, — Оллджер улыбается, — На этот раз... ты тоже будешь танцевать".
....
....
Третяя глава.
Увлечение....
Когда он приходит на репетицию, в зале ещё темно. Полоска света возникает только на миг, пока дверь открывается. А потом снова помещение погружается в полную тьму.
Внезапный звук заставляет Кёртея прищуриться. Он тянется к выключателю, но останавливается на полпути.
"Не включай свет", — говорит Оллджер.
читать дальше
"Отличный вечер", — продолжает он затем. Сейчас, когда глаза почти привыкли к темноте, можно увидеть смутный силуэт на скамейке. "Потанцуем?"
Кёртей невольно хмурится: "Вместе?" Когда ему доводилось в последний раз танцевать не с Энджи? Тело невольно напрягается, словно в протесте, но смех, внезапно отдающийся по всему залу, заставляет ощутить злость: Разве есть разница, кто будет твоим партнёром?
Оллджер наконец поднимается со скамьи и медленно, пружинистым шагом, идёт вперёд. Словно уже танцуя.
"Говорят, человек, который в ладу с собой, лучше ощущает мир вокруг, — говорит он, — Ярче. Насыщенней. Как будто видя больше, чем другие".
Он делает резкий оборот вокруг своей оси, а потом плавно протягивает вперёд руку. Нарушая незримую границу, просто: перечёркивая её.
"Когда ты в последний раз пробовал новое?...
И пробовал ли ты когда-нибудь танцевать просто так: танец ради танца? Не ради достижений, не ради побед, не ради денег?
Когда ты позволял себе забыть о времени и просто двигаться как тебе хочется?"
Пожалуй. Никогда.
Оллджер кивает, словно услышав его мысли. "Танец — это своего рода... самопознание. Всё сковывающее нас изнутри, должно исчезнуть, чтобы открыть возможность ощутить эту свободу. "
Он щёлкает пальцами и ускоряет шаг, как будто слыша неразличимую мелодию.
"Неважно где. Неважно с кем. Неважно: включена ли музыка.
Просто: танцуй."
Кёртей снимает куртку, которая сейчас будто бы сковывает его движения. Поводит слегка плечами, силясь расслабиться. Совсем непросто танцевать вот так: без предисловий, без подготовки.
Без схемы.
Они становятся в открытую позицию, соединив лишь только левую и правую ладонь.
И начинают обратный ход.
Неясно, кто должен вести, поэтому невольно приходится подстраиваться под партнёра. Движение впёрёд... назад. Здесь... отодвинуться?
Среди внезапной тишины кажется будто вне этого зала ничего нет. Есть только шелест одежд. И только звук дыхания.
Странное чувство.
"Закрой глаза", — говорит Оллджер. И ощущение времени вновь возвращается.
Но лишь на миг.
Кёртей следует совету, заставив смутные очертания пропасть из виду. Теперь он должен просто... чувствовать?
Чужая рука касается его плеча, едва заметно скользит вниз и наконец, куда-то пропадает... Однако вместо неё вдруг возникает яркий образ. Кёртей как будто может ощутить, где именно находится его партнёр.
Невольно наклоняясь, он ловко перехватывает эту ладонь, притягивая смутную фигуру... и разворачивая.
Они шагают навстречу другу другу, едва касаясь, а потом отдаляются.
Движения становятся быстрее... ещё быстрее...
Раз... два... и оттолкнуть...
Три. И четыре.
Поддержать.
Оллджер внезапно хмыкает: "Неплохо".
Что да то да: поддержка — не самый лёгкий элемент. Особенно, когда танцоры чуть знакомы, и их доверие друг к другу едва теплится. Кроме того, тут важен вес: чем тяжелее партнер, тем больше нужно сил.
"Взаимно", — невольно отвечает Кёртей.
Всё же: совместный элемент не может получиться лишь при усилии кого-то одного.
Губы невольно улыбаются: под кожей словно скользит игристое вино.
Хочется снова двигаться.
— Ты, кажется, увлекся, — хмыкает Оллджер, — Восхительное чувство, не правда ли?
Тут не поспоришь.
Всё тело будто бы заряжено энергией: "Конечно."
Он вновь шагает навстречу, но Оллджер упрается рукой, словно отодвигая.
И отступает.
Шаг.
Еще шаг.
Движения всё ускоряются. И ускоряются.
Кажется, зал бесконечен: столько пространства!
А в голове больше нет ни единой мысли.
И только ритм.
Пульсирует. Бьётся внутри.
Как будто второе сердце.
...
Внезапная вибрация мобильного звучит как гром, заставив вспомнить о реальности.
Оллджер так же спокойно останавливается, как прежде начинал и без малейшего усилия переключается: "Уже семь, мне пора. "
Он быстро накидывает на плечо сумку и поднимает руку в прощальном жесте. Дверь гулко хлопает, закрывшись за его спиной. И возникает тишина.
Однако если чуть прислушаться...
то всё равно можно...
услышать музыку.